Можно мечтать о высотах в будущем, можно планировать достижения в своем будущем. Это создает эмоциональную приподнятость в настоящий момент. Можно вспоминать о высотах, достигнутых в прошлом и гордиться или радоваться. Вместе - это два крыла для настоящего, не находящегося на высоте фактически.
Понятно, что такое завышение настоящего момента - эмоциональная иллюзия. Имеющий оба крыла смотрит на время своей жизни как бы со стороны. Но эта иллюзорность коренится не в принципе времени, а в нашей включенности в процессы, происходящие во времени. Эта включенность может иметь, однако, и не иллюзорный характер. Но это уже связано с выходом из-под контроля Демиурга и его порядков.Ключ к освобождению от крыла Прошлого - это "уничтожение личной истории" (дон Хуан). Это уничтожение не памяти, но реакции на прошлое. Уничтожение крыла Будущего происходит, по Гурджиеву, когда ученик начинает ставить перед собой все более близкие и непосредственно достижимые цели; собственно, уже "цель жизни" превращается в решение практических ученических задач, превращается незаметно. И оно, это превращение, является по существу эмоциональной переориентацией, переключением устремления. Ученик уже не высвечивает фонариком какие-то досягаемые объекты вдали, всматриваясь в эту даль и, либо стоя на месте, либо в темноте, неизвестно куда ставя ногу, но светит под ноги, курс возлагая на Учителя. Учитель же - это солнце, которое согласно осветить ученику все, чего способен достигнуть взгляд ученика, но и может погрузить его во тьму, чтобы ученик развивал собственную светоносность. Но ученик должен идти и видеть, где и как он идет. А уж куда - это пока не важно, пока он только учится ходить и ориентироваться (это уже следующая задача) на местности, прокладывая оптимальный маршрут с учетом видимых препятствий. И однажды ученик убеждается, что все его прежние "куда", так его привлекавшие когда-то, необычайно наивны и нелепы. Но самое интересное, что ему открывается, это то, что работая только над "где" и "как" с произвольными тренировочными "куда" он действительно достигает прекрасных "куда", но в другом направлении: он растет. Точнее - его достижения: очищенные, свободные и мощные внешние и внутренние операции, все более глубокое видение во внешнем и внутреннем, возрастающая способность давать и получать, и многое другое.
Когда дон Хуан говорит, что у воина его смерть уже позади, следует это понимать так, что он смотрит на время, а точнее, на запущенные в нем Демиургом события, со стороны. Оккультист сказал бы, что он смотрит на бытие, на свое воплощение в этом плане из своего бытия в другом плане. Но воин может и не задумываться, откуда он смотрит. И действительно, это ничего не меняет, просто оккультист склонен порассуждать.
Различие между позициями "крыльев иллюзии" и "воина" сразу бросается в глаза по тому, как они относятся к смерти или к предположению о своей деградации в будущем,
Достаточно настоящего. Настоящего, с состоянием, которое имеется, и с задачами (также и по отношению к состоянию), которые имеются и решаются каким-то определенным образом.
Т.е. воин одновременно пребывает в сознательной включенности в выбранные и вершимые по мере возможностей процессы ("преднамеренная глупость") и в невключенности. Причем центр тяжести своего сознания он свободно может перебрасывать из одного в другое, т.е. он свободно идет на самоотождествление с "участником процесса", каковой участник, в ином случае, остается просто оператором, как, скажем, рука нашего тела.
Если он предположительно допустит, что в своем будущем он вдруг начнет тонуть в каких-то, пусть даже самых неприятных, отождествлениях, терять силы к управлению, то он воспримет это просто как задачи, которые когда-то могут встать и тогда потребуют своего разрешения, определенной работы. И он предпочтет не задерживаться долго в этом предположении, чтобы вернуться к настоящему моменту. К идее смерти воин относится так, как и должен относиться обладающий реальной жизнью. Для него эта жизнь - это предложенная ему игра с определенными правилами, к которым он относится весело и спокойно. Одним из таких правил может быть условие о конечности длительностей. Вопрос о смерти и бессмертии для него - только вопрос об изменении этого условия игры, в которой он - участник, имеющий какие-то степени свободы, связаны ли они с длительностями или с чем-то еще, или вообще его пространство ограничено со всех сторон. Но тогда, в этом последнем случае, он все равно найдет бесконечности, т.е. бесконечные степени свободы. Потому что воин знает, что в этой Вселенной одним из изначальных условий является наличие бесконечностей. Собственно говоря, Вселенная никуда не денется от бесконечности, ибо изначально следует из нее и ей пронизана. Таким образом, воину все равно, как будет обусловлена такая маленькая частность, как длительность конкретно во времени.
Свежие комментарии